А.И. Василянская,
Адвокат, к.ю.н., г. Санкт-Петербург
Традиционно право частной собственности понимается как право владения, пользования и распоряжения имуществом.
Для уяснения содержательного наполнения конституционного права частной собственности важны не только нормы Конституции, отличающиеся предельной лаконичностью, но и положения других законодательных актов, научные доктрины, а также судебная практика. Особое значение имеют правовые позиции Конституционного Суда РФ, поскольку они имеют общий характер, означающий, что содержащиеся в них «нормативно-интерпретационные установления» [1] распространяются не только на конкретный случай, который был предметом рассмотрения в Конституционном Суде РФ (т.е. жалобу конкретного заявителя), но и на все аналогичные ситуации. Общеобязательный характер правовых позиций Конституционного Суда придает его решениям силу источников права [2].
Немаловажное значение имеет и интерпретационная практика Европейского Суда по правам человека.
В основу формулировки права частной собственности ученые кладут положение части 2 статьи 35 Конституции РФ. Например, С.А. Авакьян содержание понятия права частной собственности раскрывает как право каждого (и гражданина России, и иностранца, и лица без гражданства) иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами [3].
Нередко правомочия собственника ученые не ограничивают «триадой», выделяя наряду с правами владения, пользования и распоряжения право устранения постороннего вмешательства [4].
Очевидно, к содержанию права частной собственности можно отнести и право требования, направленное на устранение постороннего вмешательства, например, право требования возврата незаконно взимаемых налогов, право требования долга, вкладов, право требования возмещения причинения вреда объектам собственности, право требования государственной защиты.
В общей теории права в содержание субъективного права включают такие конкретные правомочия лица, как право выбирать возможное поведение (совершать определенные действия или наоборот, воздерживаться от действия) и пользоваться социальным благом; требовать соответствующего поведения от других лиц; обратиться за содействием к государству. Думается, что это в полной мере можно отнести и к содержанию конституционного права частной собственности.
Хотя Конституция РФ буквально не провозглашает неприкосновенность права частной собственности, тем не менее, она является важным компонентом содержания данного конституционного права [5]. И Конституционный Суд придерживается этой позиции, однако называет неприкосновенность частной собственности принципом. В частности, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 1 апреля 2003 г. о проверке конституционности положения п. 2 ст. 7 Федерального закона «Об аудиторской деятельности» среди принципов правового регулирования в сфере экономики называется неприкосновенность собственности [6].
В других решениях неприкосновенность частной собственности (а, следовательно, и права частной собственности) признается в качестве одного из «основных начал гражданского законодательства» [7], «основных начал гражданского законодательства, имеющих конституционное значение» [8], «конституционного принципа» [9], «конституционно-правового принципа»[10]. Конституционный Суд в ряде своих постановлений пришел к выводу, что данный принцип может быть выведен из совокупности конституционно-правовых положений и включает в свое нормативное содержание конституционные гарантии обеспечения частным собственникам возможности свободного использования принадлежащего им имущества, стабильности отношений собственности, недопустимости произвольного лишения имущества либо несоразмерного ограничения права собственности[11].
Одним из проблемных вопросов науки является вопрос о наполнении конституционных прав конкретным содержанием, способах и пределах такого наполнения. Н.А. Богданова пишет, что «ввиду заложенной в конституционной норме широты содержания конкретного права, его комплексности могут выявляться новые возможности пользования им или его защиты. Философской предпосылкой этому является соотношение категорий формы и содержания, в котором вторая всегда шире первой» [12]. Совершенно справедливо ставится под сомнение бесконечное, не ограниченное законом и целесообразностью наполнение основных прав, «поскольку расширительное толкование их содержания может приводить к злоупотреблению правом.
Судья Конституционного Суда РФ Г.А. Гаджиев ставит проблему «наполняемости» непосредственно конституционного права частной собственности и связывает ее с проблемами соотношения данного конституционного права с гражданско-правовым, уяснения их объемов [13]. По его мнению, конституционно-правовое понятие права частной собственности трактуется шире, чем гражданско-правовое, так как содержит широкий спектр имущественных прав, включающих в себя и права на накопление в пенсионных фондах, и требования об уплате доходов, утраченных в связи с посягательством на доброе имя [14].
В объекты, на которые распространяются правомочия собственника, включается не только собственно имущество, но и нематериальные блага[15]. Представляется, что конституционное положение о праве каждого иметь в собственности имущество, владеть, пользоваться и распоряжаться им (ч. 2 ст. 35) нужно понимать с известной долей условности в отношении слова «имущество». Помимо имущества в круг объектов собственности должны включаться объекты, не обладающие свойством материальности (телесности): результаты интеллектуальной собственности, доли в уставном капитале хозяйственных обществ, бездокументарные ценные бумаги и т.д.
В Постановлении Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г. № 20-П по делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 г. «О федеральных органах налоговой полиции» отмечается, что понятием «имущество»в его конституционно-правовом смысле охватываются, в частности, вещные права и права требования, в том числе принадлежащие кредиторам [16]. В другом Постановлении Конституционный Суд указал, что термином «имущество» охватывается любое имущество, связанное с реализацией права собственности, в том числе имущественные права [17].
Такого широкого толкования понятия «имущества» придерживается Европейский Суд по правам человека, «обобщая все передовые тенденции, намечающиеся в национальных правовых системах европейских стран» и создавая «европейские стандарты» национального законодательства [18].
В деле Jatridis Европейский суд по правам человека указал: «Концепция «собственности» в статье 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод имеет автономное содержание, которое определенно не ограничивается правом собственности на физические вещи: некоторые другие права и выгоды, образующие имущество, могут быть также рассмотрены как «права собственности» и, таким образом, как «собственность» для целей указанного положения». А в деле Beyeler Суд повторил, что понятие «собственность», предусмотренное в первой части статьи 1, имеет автономное значение, которое не сводится к праву собственности на физические вещи и которое не зависит от формальных квалификаций по внутреннему праву: некоторые другие права и выгоды, образующие имущество, могут быть также рассмотрены как «права собственности» и, таким образом, как «собственность» для целей указанного положения [19].
Среди дел Европейского Суда по правам человека в защиту права частной собственности есть и дела против России. В одном из них Суд непосредственно указал, что по смыслу названной статьи в понятие «имущество» включаются не только вещи, но и «другие права и интересы, образующие активы» [20]. Суть другого дела сведена к следующему: конфискованное имущество одного из супругов, приобретенное за деньги, полученные им незаконным путем, и оформленное в собственность другого супруга, не включается в состав имущества, подлежащего защите по статье 1 Протокола № 1 к Конвенции [21]. Таким образом, хотя Конвенция (а также и Конституция РФ) не проводят различия между трудовым и нетрудовым имуществом в любом случае имеется в виду законный характер его приобретения.
Для квалификации того или иного объекта в качестве имущества, Европейский Суд разработал два критерия - признака: 1) признак экономической ценности; 2) признак реальности.
Признак экономической ценности означает, что имущество обладает экономической ценностью, которая может быть определена в денежной форме на основе объективных критериев (например, рыночная стоимость). Например, в деле «Тре Тракторер противШвеции» [22], власти Швеции изъяли у юридического лица, владевшего рестораном, лицензию на отпуск в этом заведении спиртных напитков. Европейский Суд по правам человека признал, что лицензия в этом случае является имуществом, поскольку представляет экономическую ценность, от которой зависит работа ресторана, уровень его прибыли.
Признак реальности подразумевает, что имущество должно быть наличным и юридически безусловно принадлежащим лицу. Право требования становится имуществом в том случае, если имеются существенные и разумные основания полагать, что оно должно быть исполнено.
Европейский Суд по правам человека рассматривает имущество не только как реально существующие и находящиеся во владении заявителей материальные объекты. Суд относит к имуществу и такое, получения которого мог «законно ожидать» заявитель.
Одна из разновидностей такого «законно ожидаемого» имущества представляет собой требования, подтвержденные вступившим в законную силу судебным решением.
Например, одним из первых дел, рассмотренных Европейским Судом по правам человека, было дело «Бурдов против России» [23], в котором имуществом было признано вынесенное национальным судом решение, обязывающее государство произвести в пользу заявителя выплату денежной компенсации за ущерб здоровью, возникший вследствие участия заявителя в операциях по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В своем постановлении по делу Суд отметил, что судебное решение обеспечивало заявителю требования, которые могли быть исполнены (а не просто общее право получить поддержку от государства); заявитель мог разумно ожидать исполнения этих требований и рассчитывать на получение компенсации.
В определенных условиях к имуществу, защищаемому в порядке статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции, Европейский Суд по правам человека относит «репутацию». Например, в деле «Ван Марле и другие», приравняв репутацию к имуществу, Суд отметил, что «благодаря проделанной ими работе заявители создали собственную клиентуру; во многих отношениях это имеет характер права частного лица и представляет собой собственность и, таким образом, имущество с точки зрения статьи 1» [24].
Таким образом, содержание понятия права частной собственности и объекты этой собственности в настоящее время трактуются весьма широко; какого-то четкого и исчерпывающего перечня элементов, содержательно наполняющих право частной собственности, включая объекты собственности, очевидно, установить трудно, поскольку государство в силу признания прав человека высшей ценностью, объективно должно актуализировать содержание данного конституционного права.
[1] Авторство данного словосочетания принадлежит Л.В. Лазареву. См.: Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. 2-е изд., доп. 2008. С. 4.
[2] См. по этому вопросу: Терюкова Е.Ю. Способы участия органов конституционного правосудия в правотворчестве // Вестник МГУ. Серия Право. 1999. № 5; Анишина В. Правовые позиции Конституционного Суда России // Российская юстиция. 2000. № 7; Романова О.В. К вопросу о понятии и природе правовых позиций Конституционного Суда РФ // Государство и право. 2001. № 7; Николаев Е.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: определение, юридическая природа, имплементация в правовую систему // Право и политика. 2002. № 3; Марченко М.Н. Является ли судебная практика источником российского права? // Журнал российского права. 2000. № 12; Витушкин В.А. Определения Конституционного Суда Российской Федерации: особенности юридической природы. М., 2005; Зорькин В.Д.Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. № 12; Кряжкова О.Н. Правовые позиции Конституционного Суда РФ в науке конституционного права России // Право и политика. 2004. № 8; Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда РФ как новый источник российского гражданского права // Закон. 2006, и др.
[3] Авакьян С.А. Конституционное право России. Учебный курс: учебн. пособие: в 2 т. /С.А. Авакьян. 4-е изд., перераб. и доп. Том 1. М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2010. С. 756.
[4] См., напр.: Уильям Бернам. Правовая система Соединенных Штатов Америки. М.: Новая юстиция, 2006. С. 747.
[5] Кутафин О.Е. Неприкосновенность в конституционном праве Российской Федерации. М.: Юрист, 2004. 245.
[6] Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. № 3. С. 43.
[7]Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июля 2008 г. № 9-П по делу о проверке конституционности положений статьи 82 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина В.В. Костылева // Собрание законодательства РФ. 2008. № 30 (ч. 2). Ст. 3695.
[8]Постановление Конституционного Суда РФ от 30 января 2009 г. № 1-П
по делу о проверке конституционности положений пунктов 2, 3 и 4 статьи 13 и абзаца второго пункта 1.1 статьи 14 Федерального закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» в связи с жалобой гражданки Л.Г. Погодиной // Собрание законодательства РФ. 2009. № 7. Ст. 889.
[9]Определение Конституционного Суда РФ от 3 июля 2007 г. № 681-О-П по жалобам граждан Ю.Ю. Колодкина и Ю.Н. Шадеева на нарушение их конституционных прав положениями статьи 84.8 Федерального закона «Об акционерных обществах» во взаимосвязи с частью 5 статьи 7 Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об акционерных обществах» и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации // Собрание законодательства РФ. 2007. № 46. Ст. 5643.
[10]Постановление Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. № 3-П по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 74 и 77 Федерального закона «Об акционерных обществах», регулирующих порядок консолидации размещенных акций акционерного общества и выкупа дробных акций, в связи с жалобами граждан, компании «Кадет Истеблишмент» и запросом Октябрьского районного суда города Пензы // Собрание законодательства РФ. 2004. № 9. ст. 830.
[12] Богданова Н.А. Современный каталог основных прав человека: международный и национальный пути наполнения // Вестник Московского ун-та. Серия 11. Право. С. 51-52.
[13] Гаджиев Г.А. Конституционные основы современного права собственности // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 15.
[15] Царикаева Ж.М. Конституционно-правовой режим права собственности в Российской Федерации: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. С. 15.
[16]Постановление Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г. № 20-П по делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 года «О федеральных органах налоговой полиции» // Собрание законодательства РФ. 1997. № 1. Ст. 197.
[17]Постановление Конституционного Суда РФ от 6 июня 2000 г. № 9-П по делу о проверке конституционности положения абзаца третьего пункта 2 статьи 77 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой открытого акционерного общества «Тверская прядильная фабрика» // Собрание законодательства РФ. 2000. № 24. Ст. 2658.
[18] Рожкова М.А. К вопросу о понятии «собственность» в Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике Европейского суда по правам человека // Журнал российского права. 2006. № 12. С 46.
[19]См.: Микеле де Сальвиа. Прецеденты Европейского суда по правам человека. М., 2004. С. 967. Цит. по: Гаджиев Г.А. Указ. соч. С. 16.
[20] Постановление Европейского Суда по правам человека от 3 ноября 2005 г. по делу «Кукало против России», жалоба № 63995/00 (CASE OF KUKALO v. RUSSIA). См.: Гаджиев Г.А. Указ. соч. С. 16.
[21] Постановление Европейского Суда по правам человека от 24 марта 2005 г. по делу «Фризен против России», жалоба № 58254/00 (CASE OF FRIZEN v. RUSSIA). См.:Гаджиев Г.А. Указ. соч. С. 17.
[22] http://www.espch.ru/content/view/40/34/
[23], [24] См.: Гомьен д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и европейская социальная хартия: право и практика. М.: Изд-во МНИМП, 1998. С. 412.
Неприкосновенность частной собственности: понятие, содержание, пределы
Право частной собственности граждан и индивидуальных предпринимателей в свете современного законодательства
Публикации
Внутригосударственные и международные механизмы защиты основных прав человека соотношение, взаимовлияние, взаимодействие